Прислуга - Страница 141

141

В «Джитни» хотя бы прохладно. Утром я даже позабыла купить лакомства для Мэй Мобли — так расстроилась. Сейчас я спешу, не хочется оставлять девочку надолго наедине с ее мамашей. Листок с рисунком она спрятала под кроватью, чтоб мама не увидела.

В отделе консервов беру две баночки тунца. Иду за пакетиком зеленого желе и тут встречаюсь с Ловинией, которая ищет арахисовое масло. Наверное, до конца дней я буду про себя называть Ловинию «Глава Седьмая».

— Как дела у Роберта? — Похлопываю ее по руке.

Ловиния весь день работает на мисс Лу-Анн, потом возвращается домой и ведет Роберта в школу для слепых, он там учится читать пальцами. И ни разу я не слышала, чтоб Ловиния жаловалась на жизнь.

— Учится потихоньку, — кивает она. — Ты в порядке? Нормально себя чувствуешь?

— Просто нервничаю. Ничего не слышала?

Она отрицательно мотает головой:

— Нет. Зато моя хозяйка читает.

Мисс Лу-Анн состоит в бридж-клубе. Когда с Робертом случилось несчастье, мисс Лу-Анн была очень добра к Ловинии.

Идем по проходу между полками, впереди о чем-то беседуют две белые дамы. Лица знакомые, но имен не припомню. Мы подходим ближе, они тут же замолкают и внимательно смотрят на нас. Странно, совсем не улыбаются.

— Простите, — бормочу я.

Мы проходим дальше. И я слышу, как одна говорит:

— Это та черномазая, которая работает у Элизабет…

Мимо с грохотом проезжает тележка, и больше слов не разобрать.

— Ты права, — отзывается другая. — Держу пари, это ее…

Чувствую, как шея у меня немеет от ужаса, стук каблучков белых дам затихает. Ловиния слышит лучше, чем я, уши у нее на десять лет моложе моих. В конце прохода нам в разные стороны, но перед этим мы оборачиваемся и смотрим в глаза друг другу.

И правильно расслышала?

Ты все услышала верно — также взглядом отвечает Ловиния.

Мисс Хилли, умоляю, читайте быстрее. Быстро, как ветер.

Минни

Глава 32

Проходит еще один день, а голое мисс Хилли внутри меня все так же мерно бубнит слово за словом, строчку за строчкой. Криков не слыхать. Пока. Но она уже близко.

Эйбилин рассказала, что вчера говорили белые дамы в «Джитни», но с тех пор мы ничего не слышали. Из рук все так и валится, последнюю мерную чашку сегодня разбила, да и Лерой косится на меня, будто догадывается. Сейчас он за столом, пьет свой кофе, детвора расселась по кухне, делают уроки.

Дергаюсь от неожиданности — за стеклянной дверью возникает Эйбилин. Она манит меня, прижав палец к губам. И быстро исчезает.

— Киндра, доставай тарелки. Шуге, присмотри за фасолью, Фелисия, дай папе подписать свою контрольную, маме нужно подышать свежим воздухом. — И выскакиваю за дверь.

Эйбилин, в белой униформе, ждет меня за углом дома.

— Что случилось?

Из дома несется крик Лероя: «Два-а-а?» Детей он не тронет. Поорет, конечно, но все отцы такие.

— Звонила однорукая Эрнестина, мисс Хилли всему городу рассказывает, кто есть кто в книжке. Приказывает белым леди уволить служанок, а ведь даже не угадала, про кого написано! — Эйбилин сильно расстроена, прямо дрожит вся. Белую тряпку в руках уже скрутила в жгут. Наверное, даже не понимает, что это салфетка, еще с обеда оставшаяся.

— Про кого она рассказала?

— Велела мисс Синклер уволить Аннабелль. Мисс Синклер ее и выгнала, да еще забрала ключи от машины, потому что одалживала ей половину денег на покупку. Аннабелль уже почти все выплатила, но та все равно отобрала.

— Вот сука, — стиснув зубы, шепчу я.

— Это еще не все, Минни.

— Давай быстрее, пока нас Лерой не поймал.

— Мисс Хилли сказала мисс Лу-Анн: «Твоя Ловиния тоже в этой книжке. Я это точно знаю, и ты должна ее уволить. Ты должна засадить эту черномазую в тюрьму».

— Но Ловиния ни одного дурного слова не сказала о мисс Лу-Анн! И на ней ведь еще Роберт! И что ответила мисс Лу-Анн?

Эйбилин стоит, прикусив губу, по щекам катятся слезы.

— Говорит… подумает об этом.

— О чем именно? Уволить или посадить в тюрьму?

— И о том и о другом видать.

— Господи Иисусе!

Как же хочется врезать. Кому-нибудь.

— Минни, а что, если мисс Хилли вообще не дочитает до конца?

— Не знаю, Эйбилин. Просто не знаю.

Взгляд Эйбилин метнулся к двери — Лерой наблюдает за нами через стекло. И тихо стоит там, пока мы с Эйбилин прощаемся.

В пять тридцать утра Лерой заваливается в кровать рядом со мной. Просыпаюсь от скрипа пружин и вони перегара. Стиснув зубы, молюсь, чтоб он не начал драться. Я слишком устала. И так не могла толком уснуть после разговора с Эйбилин. Мисс Хилли запросто может повесить на свой ведьмин пояс еще один ключ, на этот раз от тюремной камеры Ловинии.

Лерой ворочается, подпрыгивает на кровати, возится, не беспокоясь, что его беременная жена пытается уснуть. Наконец этот болван успокаивается, и я слышу его шепот:

— Что у вас за секреты, Минни?

Чувствую его взгляд, ощущаю вонючее дыхание на своем плече. Но не шевелюсь.

— Ты же знаешь, я все равно выясню, — шипит он. — От меня ничего не утаить.

Секунд через десять дыхание стихает, он закидывает на меня руку. Единственное, что меня сейчас спасает, — младенец в животе. Отвратительная истина.

Так вот и лежу, сжав зубы и умирая от беспокойства. Лерой, он такой, пронырливый. Одному Господу известно, что со мной станется, если Лерой узнает правду. О книге-то ему известно, как и всем вокруг, но он и мысли не держит, что в этой затее замешана его жена. Люди, наверное, думают, что мне все равно, узнает Лерой или нет, — о, я-то понимаю, что люди думают. Думают, большая сильная Минни может постоять за себя. Но они не подозревают, в какое жалкое дерьмо я превращаюсь, когда Лерой меня колотит. Я боюсь дать сдачи. Боюсь, что он меня бросит. Боюсь — и злюсь сама на себя за собственную слабость! Как можно любить мужчину, который так жестоко тебя избивает? Почему я люблю пьяницу? Однажды я спросила его: «За что? Почему ты бьешь меня?» А он наклонился ко мне и говорит: «Если я не буду тебя бить, Минни, неизвестно, что из тебя получится».

141